Патриарх Ермоген: Жизнеописание, творения, исторические предания, чудеса и прославление. М.: Церковно-научный Центр Православная энциклопедия; Братство св. Ермогена, патриарха Московского, 1997 Наступаютъ знаменательные юбилеи великихъ и славныхъ воспоминаній русской исторіи... Спросятъ, можетъ быть: и какой исторіи — церковной или гражданской? Если это юбилей трехсотлѣтія со дня восшествія на русскій престолъ національной династіи Романовыхъ, то причемъ здѣсь, напримѣръ, осада Лавры и церковное поминовеніе Патріарха Гермогена? Причемъ заупокойная молитва о немъ и даже вопросъ о его прославленіи во святыхъ? Причемъ Церковь и вѣра, которыя сами по себѣ, какъ извѣстно, существуютъ и уживаются при всякомъ строѣ, во всѣхъ народахъ и мѣстахъ вселенныя?

Когда мы переносимся мыслью за триста лѣтъ назадъ, когда мы ясно представимъ себѣ весь строй тогдашней русской жизни, — то для насъ поставленные вопросы сразу становятся ненужными, праздными и излишними. То было время воистину церковно-общественной жизни русскаго народа; то было время, когда не только въ живомъ бытѣ, но даже въ мысли нельзя было себѣ представить Русскаго государства, отдѣленнымъ отъ Церкви, и Церкви Русской, какъ мѣстной, отдѣленной отъ жизни русскаго народа и созданной имъ государственности. Тогда не умирала и не затемнялась мысль о томъ, что русская государственность возникла одновременно съ крещеніемъ народа въ Христову вѣру и вся была пропитана началами вѣры, создавая христіанское общество, христіанское государство, христіанскую жизнь.

Читайте лѣтописи о времени жизни и дѣятельности Патріарха Гермогена: вамъ сразу станетъ видно, что рѣшительно никого не соблазняло тогда живое участіе Патріарха въ дѣлахъ, я сказалъ бы, не государственныхъ собственно, а народныхъ.

Онъ заинтересованъ вопросомъ о покорности законному царю; онъ требуетъ избранія царя русскаго и православнаго; онъ пророчески указываетъ на юнаго Михаила Ѳеодоровича Романова какъ будущаго и желаннаго русскаго вѣнценосца; онъ возстаетъ противъ порабощенія русскихъ поляками и предупреждаетъ всѣхъ объ опасности ихъ замысловъ; онъ благословляетъ ополченія, разсылаетъ грамоты...

И всѣмъ кажется это естественнымъ, и ни у кого не возбуждается и тѣни сомнѣнія въ томъ, правильно ли дѣйствуетъ Патріархъ, не вторгается ли онъ въ чуждое и не свойственное ему дѣло. Здравому уму и неповрежденному чувству совершенно было ясно: вѣдь, сдѣлавшись Патріархомъ, не пересталъ же Гермогенъ быть русскимъ, не пересталъ быть членомъ и сыномъ своего народа и царства, не вырвалъ же онъ изъ груди своего сердца!

Онъ дѣйствовалъ по вѣчному и величайшему праву, самому дорогому для человѣка; его, это право, указалъ Богочеловѣкъ Христосъ, Который на вопросъ, по какому полномочію и власти Онъ изгналъ торгующихъ изъ храма, отвѣтилъ: Ревность по дому Божію снѣдаетъ Меня (Іоан. 2, 17), а въ другой разъ, когда осуждали дѣтей, взывавшихъ къ Нему «осанна», сказалъ: Если они умолкнутъ, то камни возопіютъ (Лук. 19, 40)...

Да, священная ревность есть высшее оправданіе дѣятельности человѣка, и если она обращена къ Богу, къ Его Церкви, если она водится духомъ любви къ ближнему, — а кто же болѣе намъ ближній, какъ не родной народъ? — то эта ревность есть даръ пророковъ, краса апостоловъ, удѣлъ всѣхъ великихъ, избранныхъ и святыхъ душъ.

И нынѣ поминаемъ мы такого ревнителя вѣры и Отечества.

Впервые совершается поминовеніе его въ такой торжественности; впервые дѣлаются призывы къ молитвѣ о немъ всенародной; впервые у этой могилы, у этого гроба, почти чрезъ триста лѣтъ послѣ смерти мученика-пастыря, собираются въ великомъ множествѣ, до невмѣстимости въ обширномъ храмѣ, богомольцы и поклонники, а въ душахъ нашихъ уже живутъ неясныя предчувствія и надежды: не есть ли здѣсь указаніе на грядущее, близкое, или хотя бы отдаленное, открытое и всецерковное прославленіе во святыхъ замученнаго, нѣкогда безтрепетнаго и крепкостоятельнаго защитника Православія и Родины?

И что могло бы, въ самомъ дѣлѣ, препятствовать такому прославленію? Отъ этой сѣни съ Плащаницей, гдѣ изображенъ умученный Богочеловѣкъ, изрекшій нѣкогда Свое великое и Божественное: Совершишася, — трудно ли перейти мыслью къ Его ученику и служителю, что возлегъ нетлѣннымъ тѣломъ у ногъ Богочеловѣка послѣ того, какъ изрекъ всею своею жизнью свое человѣческое: «Совершишася»?

А отъ гробницы и нетлѣнныхъ мощей Патріарха Гермогена трудно ли перейти мыслью къ другой гробницѣ, здѣсь же, въ этомъ историческомъ храмѣ пребывающей, — къ ракѣ и нетлѣннымъ мощамъ уже прославленнаго святителя Филиппа, а тамъ, далѣе, пробѣгая поприще русской жизни еще на полстолѣтія, — посѣтить молитвою и вздохомъ любви и участія уединенное мѣсто покоя и Святѣйшаго Патріарха Никона?

Развѣ прославленіе Филиппа не есть оправданіе славы и почитанія Гермогена? Развѣ не единый здѣсь духъ ревности? Развѣ не единое желаніе любви, крѣпкой до смерти и даже крѣпчайшей самой смерти? Развѣ не станемъ мы лобызать съ благодарною любовью эти страданія, эту преданность вѣрѣ и эту святую ревность и готовность потерпѣть за Бога и за Церковь даже до крови?

Не станемъ упреждать временъ и сроковъ: ихъ Отецъ Небесный положилъ въ Своей власти. Не станемъ сѣтовать, что поздно заговорили о прославленіи святителя-мученика Гермогена, котораго называли святымъ и новымъ исповѣдникомъ уже вскорости послѣ смерти («Чиновникъ Успенскаго собора» и книга, обдержащая «Собраніе россійскихъ святыхъ чудотворцевъ»...

Таковъ ли смиренный духъ русскаго народа, такова ли особая о немъ воля Божія, до времени сохраняющая глубины русскаго народнаго сознанія отъ прираженія къ нему себялюбивой гордости и самопревозношенія, — не смѣемъ рѣшать. Скажемъ одно по поводу всѣхъ современныхъ толковъ о прославленіи Патріарха Гермогена: не «политика» и не политическіе замыслы вызываютъ и создаютъ теперь чествованіе святителя Гермогена, а совершенно наоборотъ, — именно политика, въ самомъ худшемъ смыслѣ, политика слабодушной и ничтожной боязни предъ политикой задерживала доселѣ прославленіе праведнаго...

Но течетъ своимъ вѣковымъ русломъ жизнь души народной. И безъ сговора, безъ понужденія, въ годину скорби и смуты народной, недавно нами пережитой, вдругъ самъ собою и неожиданно усилился приливъ народной вѣры и почитанія Патріарха Гермогена, и его прежде одинокая могила стала посѣщаться все чаще и чаще. Въ тяжкіе дни, среди скорбей и печали, среди тягостныхъ тревогъ, заботъ и думъ о судьбѣ Отечества, невольно тянуло русскихъ людей къ этой могилѣ, къ святителю, столь ярко вдругъ засіявшему въ нашемъ сознаніи и сдѣлавшемуся такимъ близкимъ, роднымъ и дорогимъ утѣшителемъ и наставникомъ изъ-за гроба...

Пять лѣтъ тому назадъ Господь привелъ меня, недостойнаго, съ этого самого священнаго мѣста воздать похвалу святителю Гермогену, въ самый разгаръ народнаго нашего бѣдствія, и вотъ теперь въ короткое время мы видимъ, какъ совершенно независимо отъ чьего-либо призыва, почитаніе святителя стало настолько замѣтнымъ и явнымъ, что о немъ уже нельзя не говорить.

Однако не одна мученическая смерть за вѣру и Родину открыла путь благочестивой ревности и любви къ мощамъ святителя Гермогена. И при жизни называли его «прямымъ пастыремъ», «душу полагающимъ за овцы»; именовали «мужемъ, зѣло премудростію украшеннымъ, въ книжномъ ученіи изящнымъ, въ чистотѣ житія извѣстнымъ»; прославляли его въ умиленіи какъ «стоятеля противу враговъ крѣпкаго и непобѣдимаго твердаго адаманта, непоколебимаго столпа, крѣпкаго поборника по православной вѣрѣ, «обличителя на предателей и разорителей христіанской вѣры».

И по смерти его знаемъ мы о нетлѣніи его мощей въ разсыпавшемся гробѣ, — когда чрезъ 50 лѣтъ по кончинѣ переносили умученное тѣло Патріарха изъ Чудова монастыря, съ мѣста мученической смерти, въ соборный сей храмъ всея Россіи; знаемъ о нетлѣніи мощей, когда выбросили ихъ изъ гроба святотатственныя руки французовъ въ годину Отечественной войны, чрезъ 200 лѣтъ послѣ смерти святителя; знаемъ о нетлѣніи мощей, когда сравнительно въ недавнее время, всего 25 лѣтъ назадъ, случайно открылась его гробница.

Знаемъ чудеса, совершенныя имъ и здѣсь, въ этомъ храмѣ, и въ видѣніяхъ, по молитвамъ вѣрующихъ.

Знаемъ и видимъ эту лампаду надъ его гробницей, даръ благодарности, любви и свидѣтельство полученнаго чудеснаго исцѣленія тяжкой болѣзни по молитвамъ святителя.

Стоялъ онъ передъ смертью «единъ и уединенъ», по выраженію лѣтописи, удаленный отъ своей любимой и любящей паствы рукою иноземцевъ-насильниковъ. Стоялъ онъ долго, какъ бы одинъ и уединенъ, почти триста лѣтъ послѣ смерти предъ сознаніемъ чадъ Русской Православной Церкви, но окруженный какимъ-то безмолвнымъ благоговѣніемъ...

И вотъ, не приспѣло ли теперь время сотворити Господеви?..

Не приспѣло ли время отверзти намъ уста и восхвалить праведность праведнаго и подвигъ мученика-патріота громогласнымъ всецерковнымъ исповѣданіемъ?

Въ годину слабости духа, потемнѣнія сознанія долга, паденія ревности по вѣрѣ и добру, когда сверкаютъ уже въ народѣ вспышки горькаго сознанія грѣха и назрѣваютъ попытки объединиться, какъ встарь, въ религіозно-національномъ, православно-народномъ чувствѣ, — какъ бы возстаетъ изъ гроба чудотворецъ, святитель-народолюбецъ, ревнитель и мученикъ, безтрепетный исполнитель долга.

Не является ли онъ и укоромъ и урокомъ нашему времени, нынѣ живущимъ поколѣніямъ русскаго народа? Ни о чемъ такъ не хочется теперь говорить, взывать, твердить, напоминать, проповѣдовать, какъ о долгѣ, о строгости, о порядкѣ, о патріотизмѣ, о единеніи церковномъ, о готовности всѣми силами отстоять великое дѣло и великое царство, завѣщанное намъ тысячелѣтнимъ подвигомъ нашихъ предковъ.

* * *

Избранный чудотворче, страстотерпче и великій святителю Христовъ, душу свою положившій за други своя!

Восхваляемъ тя любовію, святителю отче Гермогене, и чтимъ честныя страданія, болѣзни и труды твоя. Радуйся, ревнителю вѣры Православныя! Радуйся, воеводо и воине Царя небеснаго и Отечества земнаго!

Радуйся, во страданіи подвигомъ добрымъ вѣнчавшійся! Радуйся, пастырю, познавшій овецъ своихъ и глашавшій ихъ по имени! Радуйся, гражданине земли отеческія, за Родину свою до смерти подвизавшійся! Радуйся, народолюбче, народу твоему въ годину бѣдствія данный во спасеніе! Радуйся, въ вѣкахъ и родахъ на землѣ Россійстѣй прославляемый! Радуйся, сіяніемъ праведности и святости украшенный! Радуйся, въ вѣчной славѣ предъ престоломъ Божіимъ о насъ предстательствующій!

Радуйся, Гермогене, славный пастырю и новый исповѣдниче Христовъ! Аминь.

Прот. Іоаннъ Восторговъ.

Источникъ: Патріархъ Ермогенъ: Жизнеописаніе, творенія, исторіческія преданія, чудеса и прославленіе. — М.: Церковно-научный Центръ «Православная энциклопедія»; Братство св. Ермогена, патріарха Московскаго, 1997. — С. 165-169.

/ Къ оглавленію /

Наверхъ / Къ титульной страницѣ